Светлейший князь Григорий Александрович Потёмкин – в российской истории фигура очень неоднозначная. Как современники, так и потомки его и хвалили, и хулили. Хулили, пожалуй, чаще. Его называли и гением, но чаще сумасшедшим, интриганом, честолюбцем, всё приносившим в жертву своим личным выгодам, мужем, дышущим любовластием беспредельным и даже дьяволом.

     «Высокого роста, с чёрными волосами и тёмной кожей», Потёмкин был «страшен на вид и противен» - так говорил о нём один из его родственников. Другие, напротив, находили князя красавцем. 

     Таковым, вероятно, себя считал и сам Григорий Александрович. И потому он был доведён до отчаяния, когда ослеп на один глаз. 

     Существуют разные версии того, как произошло это несчастье. 

     Одни говорили, что Потёмкин ещё в детстве по неосторожности выколол себе глаз ножницами. 

     Другие рассказывают, что кривым его сделал Алексей Орлов, фаворит Екатерины II, которого Потёмкин потеснил и заменил при дворе: завидя однажды своего соперника в императорских покоях, Орлов учинил драку, которая стоила будущему князю Таврическому глаза.

     Третьи рассказывают, что не лишался Потёмкин глаза – он просто ослеп. Случилось, заболел князь страшной горячкой. Докторам он не доверял, потому велел отыскать ему мужика-знахаря. Тот обвязал Потёмкину голову какой-то припаркой. Горячка отступила, да вот только после снятия повязки князь перестал видеть на один глаз.

     Как бы там ни было, но, окривев, Потёмкин покинул императорский двор, полтора года там не появлялся и даже намеревался заточить себя, молодого, в монастырь. Добрые друзья отговорили. Однако с тех пор Потёмкин отказывался позировать художникам, и они писали его портреты по памяти. Только однажды Екатерина уговорила Григория Александровича дать себя нарисовать. Естественно, на всех портретах Потёмкина изображали двуглазым.

     Очень многие сведения из жизни Потёмкина, особенно периода его молодости, являются либо мифами, которые то ли сам князь придумал, то ли его приверженцы, либо анекдотами, сочинёнными его недоброжелателями. 

     Например, продвинувшись при дворе, Потёмкин любил рассказывать, что он состоит в родстве с известным русским дипломатом Петром Потёмкиным, служившем при царях Алексее Михайловиче и Федоре Алексеевиче. На самом деле, никаких доказательств этого родства найдено не было.

     Даже год рождения Потёмкина точно неизвестен: называют 1736, 1739 и 1742 год. Во всяком случае он несколькими годами был моложе Екатерины.

     Доподлинно же известно, что происходил Григорий Александрович из мелкого дворянского рода, родился в селе Чижеве, близ Смоленска, рано лишился отца, и мать его после смерти мужа, в 1746 году, переселилась с единственным сыном в Москву, где стала жить под покровительством родственника, президента камер-коллегии, Григория Матвеевича Козловского. 

     Гриц – так звали Потёмкина дома – рос мальчиком способным. С детства подумывал о посвящении себя монашескому званию и штудировал богословие. 

     Сначала с сыном Козловского он посещал учебное заведение Литкена в Немецкой слободе, а 1757 году юный Потёмкин стал студентом только что открытого Московского университета. Кроме богословия, с большим рвением учил поэзию, философию, латынь и греческий язык. 

     Потёмкин очень много читал. Когда гостил у родственников в селе, те часто по утрам находили его спящим в библиотеке – он просиживал целые ночи за книгами, за ними и засыпал. Он был в числе 12 лучших воспитанников университета, отправленных в Петербург и представленных Елизавете. 

     Правда, вернувшись из этой поездки, Гриц так увлёкся самостоятельными занятиями и чтением книг, что перестал посещать лекции и был исключён из университета «за нехождение», о чём любил шутливо вспоминать.

     Покинув вынужденно стены университета, Потёмкин одолжил у своего друга 500 рублей (которые так никогда и не вернул) и отправился в Петербург, чтобы посвятить себя военной карьере. Неизвестно, преуспел ли бы он на этом попроще – говорят, он не был выдающимся полководцем, если бы не государственный переворот 28 июня 1762 года, когда с престола был свергнут малоумный Пётр III и вместо него на русский трон посажена его жена, немецкая принцесса Софья-Августа Ангальд-Цербская, при крещении ставшая Екатериной Алексеевной, то есть Екатерина II. 

     В ночь переворота будущая императрица заметила юного вахмистра Потёмкина. Согласно историческому мифу, его конь увязался за кобылой Екатерины, а когда Потёмкин попытался его присмирить, конь встал на дыбы – ну, никак не хотел отставать от екатерининской лошади. Без пяти минут царице это чрезвычайно понравилось.

     Вскоре Потёмкина повысили в чине, он стал часто бывать при дворе. Он завоевал симпатию императрицы прежде всего тем, что умело копировал любой голос, а когда он передразнивал саму царицу, она смеялась до слёз. 

     Барону Гримму, с которым Екатерина Великая состояла в длительной и доверительной переписке, она писала: «Генерал Потёмкин более в моде, чем многие другие, и смешит меня так, что я держусь за бока».

     В других письмах императрица называла Григория Александровича «одним из самых смешных и забавных оригиналов сего железного века».

     Анекдоты того времени говорят: стараясь нравиться императрице, Потёмкин ловил её взгляды, вздыхал, имел дерзновение дожидаться в коридоре и, когда она проходила, упадал на колени и, целуя ей руку, делал некоторые изъяснения. Императрица не противилась его движениям.

     О том, как уверенно чувствовал себя Григорий Александрович при императорском дворе уже в первое время своего «фаворитства», говорил следующий факт. Однажды за столом императрица обратилась к Потёмкину с вопросом на французском языке. Потёмкин ответил Екатерине на русском. Кто-то из сановников заметил ему укоризненно, что отвечать следует на том языке, на котором предложен вопрос. Немало не смущаясь, Григорий Александрович возразил: «А я, напротив того, думаю, что подданный должен ответствовать своему государю на том языке, на котором может вернее всего мысли свои объяснить. Русский же язык я учу с лишком 22 года». 

     Историк Валишевский писал: «Потёмкин в первые дни своего пребывания при дворе играл роль шута, а впоследствии показал, что может исполнять разные роли». 

     А один из царедворцев, Пётр Панин в письме своему приятелю относительно возвышения Потёмкина писал: «Мне представляется, что сей новый актёр станет роль свою играть с великой живностью и со многими переменами, если только утвердиться».

     К 80-м годам 18 века Григорий Александрович фактически уже играл роль вице-императора. Екатерина к нему прислушивалась, многое ему позволяла. И несмотря на то, что к тому времени она уже сменила двух молодых фаворитов при дворе и впредь будет приближать к себе красивых юношей, Потёмкин до конца своих дней не терял голоса и веса. Некоторые историки объясняют это тем, что он был не просто ближайшим другом императрицы– он был её мужем.

Продолжение читайте
в следующих номерах газеты

На Юбилейном начинается строительство жилого микрорайона.
Проспект с Екатериной Славской. (Часть 9)
Выбор дома по Фэн Шуй.